В русской опере большие баритоновые партии для меня там непростые и временами слишком драматические: «Демон» Рубинштейна, «Царская невеста» Римского-Корсакова, «Мазепа» Чайковского. Я должен немного повзрослеть, прежде чем отважиться на эти партии. Подожду несколько лет. Но всё же, по крайней мере, в студии, я посвящаю время русским композиторам.
Дмитрий Хворостовский. 1995
Основные партии баритона в русской опере написаны для бас-баритонов, как, например, Грязной в «Царской невесте», князь Игорь в одноименной опере или даже Борис Годунов. Хворостовский же обладал сладкозвучным лирическим баритоном.
По своему амплуа я герой любовник, певец фрачного репертуара, лирический баритон. Лирический баритон, более легкий, гибкий, канителенный, чем баритон драматический. Я Елецкий в «Пиковой даме», Сильвио в Паяцах, Роберт в Иоланте, Жермон в Травиате, Фигаро, Онегин. А вот когда приходится исполнять более характерные роли, приходится труднее, но интереснее. Я пытаюсь перейти из героя любовника в герои характерного плана: Риголетто, Дон Жуан, Симон Бокканегра в одноименных операх, Ренато в Бал-Маскараде, Родриго в Трубадуре, Яго в Отелло.
Дмитрий Хворостовский. 1990
В 2000 году в Сан-Франциско Хворостовский впервые принимает участие в постановке оперы «Царская невеста» Н.А. Римского-Корсакова, написанной для драматического баритона. Дирижировал спектаклем знаменитый эстонский дирижёр Нэми Ярви. Любашу пела Ольга Бородина, Марфу — Анна Нетребко. Настоящий звёздный состав. Но партия опричника Григория Грязного была не из тех ролей, о которых мечтал артист. И его ощущения оказались верны. Партия Грязного оказалась Хворостовскому не по голосу и не по душе.
Однажды пошёл на компромисс с самим собой – спел в Сан-Франциско Грязного в «Царской невесте». Ну, не полюбил его, и всё. Остался какой-то горький осадок.
Дмитрий Хворостовский
